•
•
Приезд в США. Первые шаги
•
“Всё, что я когда-либо знал или помнил с каждым днем всё сильнее и сильнее затуманивается, смешивается, переплетаясь в огромный, запутанный клубок из тысячи имен, лиц и прочих воспоминаний. Я никогда не стремился к славе, чьему-то признанию, богатству или власти. Всё, чего я желал – не угаснуть в истории, как это делают ежедневно миллионы людей. Не потеряться в веренице событий, происходящих повсеместно и беспрерывно. Говорят, что человек жив, пока живет память о нём. Большинство тех, в чьей жизни я играл хоть какую-то роль, давно мертвы или близки к этой участи. Человек ломается, теряя слишком многое. Теряя близких. Сломан ли я?”
Оливер родился и вырос в городе Бремен, на северо-западе Германии. Его детство не было легким, но стоит отдать должное родителям – среднее и начальное образование их сын получил достойное. С восемнадцати лет Оливер начал подрабатывать где придётся, через несколько месяцев скитаний отец, Генрих Лэсс, устроил сына на должность разнорабочего в порту, одним из отделений в котором заведовал. Оливер начал снимать жилье, желая быть независимым от семьи, как делали многие его сверстники. В этом же году Оливер впервые встретился со своим сводным братом – внебрачным сыном отца, которому тот в одной из командировок в другую часть страны, незапланированно «подарил жизнь». Мать Эндрю умерла при родах, а её сын остался в детском доме. Очевидно, Генрих не ожидал увидеть сына спустя восемнадцать лет на своем пороге. Так или иначе, новоиспеченные братья довольно быстро нашли общий язык и поладили. Следующие несколько лет парни проводили вместе, спуская заработанные честным трудом деньги. Однако Оливер намеренно откладывал некоторый процент из заработанных денег «на черный день», хотя и знал, что этот день, имеющий гораздо более яркие оттенки, наступит довольно скоро. Родители Оливера не одобряли его отношения с братом, которые привели к алкогольным загулам и распутному образу жизни их законного сына. Сам Оливер, наконец, обретя настоящего друга и ту часть семьи, которой ему всегда недоставало, осознавал, что терпеть нападки отца, обладающего весьма суровым, нордическим характером, долго не сможет. Выход из ситуации был банален настолько, насколько он мог быть банален для решения, принятого двадцатилетним, не видевшим жизни парнем – сбежать от проблемы, уехать из страны, начать новую жизнь вдали от семьи и глупых моральных устоев.
Идея о «американской мечте» не заставила себя ждать. Точно неизвестно, почему в качестве места для начала новой жизни стал именно Сан Андреас. Возможно, эту идею предложил его младший брат, может быть, это была тяга Оливера к приключениям и неизвестности – Сан Андреас был довольно молодым и одним из самых необычных штатов США, но, так или иначе, это решение стало ключевым в жизни обоих братьев. Накопления Оливера пришлись как нельзя кстати – денег было достаточно и на билеты на самолет, и на недорогое жилье на один, может быть, два месяца. Как и тысячи таких же молодых, горячих парней и девушек, братья летели в неизвестность.
“Всё было банально до тошноты – изгаженные отели, дешёвая выпивка – так прошли первые недели. Я был готов к тяжелой работе, подыскивал вакансии в порту, но после очередной гулянки, выйдя на улицу, я заметил проезжающий мимо Cabbie, ярко-желтого цвета, конечно, краска и полировка была не такая, как сейчас, но… Я загорелся мыслью о том, чтобы устроиться работать в таксопарк – единственный во всем штате. В те времена машины были далеко не у каждого, такси было удовольствием не из дешевых, но брали туда кого-попало, поэтому у меня были все шансы”
Оливер имел базовые навыки управления автомобилем, ему приходилось иногда подменять водителей в порту, подвозивших грузовики к складам – один раз даже пришлось отдать месячный заработок за протараненный и полностью испорченный ценный груз. Оливеру так и не пришлось узнать, что отец покрыл большую часть неустойки, как и не пришлось узнать то, что в ящиках был контрафактный алкоголь, который Генрих Лэсс успешно пересылал по дальнейшему маршруту контрабандистов, пользуясь своим положением. Так или иначе, сдача Оливером экзамена на получение водительской лицензии штата Сан Андреас была не самой тяжелой задачей. Работа водителем такси требует хорошего знания улиц города, по которым ты будешь развозить пассажиров, это поймет даже ребёнок. Оливеру сыграла на руку его любовь, привитая с детства, к географии и истории (последней той симпатизирует, всё же, в меньшей степени), как следствие – к картам и планам различного рода. Если учесть то, что общая площадь штата составляет всего несколько десятков квадратных километров, а работать предстояло в юго-восточного города Лос-Сантос, непонятно то, почему Оливер готовился к подаче заявления и собеседованию целую неделю. По всей видимости, сыграл свою роль непутёвый Эндрю, то и дело отвлекающий брата от важных для них обоих дел.
Практически досконально изучив карту города и штата, Оливер отправил свое резюме и через пару дней, после небольшого собеседования и теста, проверяющего знание города, был принят в таксопарк с нескромным названием «Вираж». Что касается Эндрю, он проводил дни за редкими подработками где придётся, в основном занимаясь привычными для себя делами – тратой заработанных в основном братом денег. Неизвестно точно, почему Оливер терпел такое поведение – возможно, брат тщательно скрывал свое расточительство, а быть может, Оливер, с детства нуждаясь в ком-то близком, кто являлся бы частью семьи и мог бы стать другом, прощал бьющую по его карману легкомысленность младшего брата.
Несмотря на постоянные затраты Эндрю на алкоголь и прочие радости нескончаемого распутства, Оливеру удалось собрать небольшую сумму в банке, чтобы приобрести небольшой дом на северо-востоке Лос-Сантоса. Дальнейшие несколько лет братья жили вместе в этом не самом безопасном районе, однако, умудряясь не попадать в передряги. Как минимум Оливеру удавалось их избегать, чего нельзя сказать о его брате. Впрочем, ничего серьезного или удивительного.
“Директор Джеймс Джонсон спустя пару месяцев работы дал мне неплохое повышение. Я был одним из лучших водителей в своей категории. Он предложил мне более удобный график – один день я работал за баранкой, второй на диспетчерском пульте, а на третий – был полностью свободен. Он был первым, кто увидел во мне потенциал, не знаю, может быть, огонь в глазах или еще какую-то чушь, так или иначе, отчасти благодаря ему я стал тем, кем стал. Хотя вряд ли это было ключевой точкой, повлиявшей на всю дальнейшую судьбу – на его месте мог быть кто угодно другой”
Сидя за рулем такси, в том числе и после наступления темноты, Оливеру приходилось видеть многое на улицах. Примерно треть Лос-Сантоса составляют бедные кварталы, так называемое гетто. В разные времена где-то спокойнее, где-то жарче, но одно неизменно – огромное количество разношерстного сброда находит себе место там. Множество ублюдков обитает и в элитных районах, вроде Вайнвуд-Хиллз, несомненно, но основные массы сброда, прежде всего иммигрантов из Мексики, Испании, государств Латинской Америки, а также малоразвитое чернокожее население, обитает на этих улицах. Если собрать все деньги, которые были преступным путем приватизированы мелкими бандитами у загулявшихся зевак на улицах восточного Лос-Сантоса, за то время, пока Оливер колесил на такси по ночному городу, можно было бы успешно спонсировать какое-нибудь африканское государство на протяжении нескольких лет. Заодно и выселить на его территорию весь этот криминальный коктейль разных оттенков. Но не об этом. Оливер обладал врожденным чувством справедливости. За ним едва ли можно было заметить какие-то стремления создать мир во всём мире, или прочий утопический бред. Но, становясь невольным свидетелем преступлений, он изменил свое мировоззрение, в какой-то мере. Частично унаследовав характер отца, Оливер твёрдо решил заняться собой, чтобы быть готовым защитить себя и своих близких в случае необходимости. В свободные от работы дни он подолгу засиживался в спортзале, фактически, в самом центре гетто, неоднократно подвергался ограблениям. Лезть на рожон было бессмысленно, наличность Оливер с собой не носил, поэтому подобные происшествия редко заканчивались даже дракой.
”Я много гулял по вечерам, шел пешком домой через весь город. Наверное, мне стоило вести себя осторожнее. Однако, месяцы, проведенные в бедных районах по вечерам, научили меня осмотрительности и внимательности. В конце концов, я научился различать лица чёрных, это уже можно назвать успехом такого рода вылазок”
Одна из таких прогулок, впрочем, чуть было не свела Лэсса в могилу – возвращаясь домой из спортзала, он увидел убегающего по переулку от детектива в гражданском, со значком на поясе, какого-то чернокожего парня. Оливер заметил, как тот сбросил в кусты пистолет, и, замешкавшись у поворота в переулок, неожиданно для беглеца стал перед тем каменной стеной. Бегуна задержали, а его друзья следующим вечером поджидали Оливера на машине. К счастью для последнего, эти парни не оказались полными идиотами, он отделался лишь парой ушибов и небольшой отметиной от прижатого к шее дула пистолета.
“Возможно, именно этот случай дал неплохой задел для моего будущего. Чувствовать себя загнанным в угол – последнее, что мне хотелось бы чувствовать, и выводы, которые я сделал после похищения и разговора с уличной шпаной, оставили свой след. Такое не должно было повториться еще раз”
OOC•
•
Приезд в США. Первые шаги
•
“Всё, что я когда-либо знал или помнил с каждым днем всё сильнее и сильнее затуманивается, смешивается, переплетаясь в огромный, запутанный клубок из тысячи имен, лиц и прочих воспоминаний. Я никогда не стремился к славе, чьему-то признанию, богатству или власти. Всё, чего я желал – не угаснуть в истории, как это делают ежедневно миллионы людей. Не потеряться в веренице событий, происходящих повсеместно и беспрерывно. Говорят, что человек жив, пока живет память о нём. Большинство тех, в чьей жизни я играл хоть какую-то роль, давно мертвы или близки к этой участи. Человек ломается, теряя слишком многое. Теряя близких. Сломан ли я?”
Оливер родился и вырос в городе Бремен, на северо-западе Германии. Его детство не было легким, но стоит отдать должное родителям – среднее и начальное образование их сын получил достойное. С восемнадцати лет Оливер начал подрабатывать где придётся, через несколько месяцев скитаний отец, Генрих Лэсс, устроил сына на должность разнорабочего в порту, одним из отделений в котором заведовал. Оливер начал снимать жилье, желая быть независимым от семьи, как делали многие его сверстники. В этом же году Оливер впервые встретился со своим сводным братом – внебрачным сыном отца, которому тот в одной из командировок в другую часть страны, незапланированно «подарил жизнь». Мать Эндрю умерла при родах, а её сын остался в детском доме. Очевидно, Генрих не ожидал увидеть сына спустя восемнадцать лет на своем пороге. Так или иначе, новоиспеченные братья довольно быстро нашли общий язык и поладили. Следующие несколько лет парни проводили вместе, спуская заработанные честным трудом деньги. Однако Оливер намеренно откладывал некоторый процент из заработанных денег «на черный день», хотя и знал, что этот день, имеющий гораздо более яркие оттенки, наступит довольно скоро. Родители Оливера не одобряли его отношения с братом, которые привели к алкогольным загулам и распутному образу жизни их законного сына. Сам Оливер, наконец, обретя настоящего друга и ту часть семьи, которой ему всегда недоставало, осознавал, что терпеть нападки отца, обладающего весьма суровым, нордическим характером, долго не сможет. Выход из ситуации был банален настолько, насколько он мог быть банален для решения, принятого двадцатилетним, не видевшим жизни парнем – сбежать от проблемы, уехать из страны, начать новую жизнь вдали от семьи и глупых моральных устоев.
Идея о «американской мечте» не заставила себя ждать. Точно неизвестно, почему в качестве места для начала новой жизни стал именно Сан Андреас. Возможно, эту идею предложил его младший брат, может быть, это была тяга Оливера к приключениям и неизвестности – Сан Андреас был довольно молодым и одним из самых необычных штатов США, но, так или иначе, это решение стало ключевым в жизни обоих братьев. Накопления Оливера пришлись как нельзя кстати – денег было достаточно и на билеты на самолет, и на недорогое жилье на один, может быть, два месяца. Как и тысячи таких же молодых, горячих парней и девушек, братья летели в неизвестность.
“Всё было банально до тошноты – изгаженные отели, дешёвая выпивка – так прошли первые недели. Я был готов к тяжелой работе, подыскивал вакансии в порту, но после очередной гулянки, выйдя на улицу, я заметил проезжающий мимо Cabbie, ярко-желтого цвета, конечно, краска и полировка была не такая, как сейчас, но… Я загорелся мыслью о том, чтобы устроиться работать в таксопарк – единственный во всем штате. В те времена машины были далеко не у каждого, такси было удовольствием не из дешевых, но брали туда кого-попало, поэтому у меня были все шансы”
Оливер имел базовые навыки управления автомобилем, ему приходилось иногда подменять водителей в порту, подвозивших грузовики к складам – один раз даже пришлось отдать месячный заработок за протараненный и полностью испорченный ценный груз. Оливеру так и не пришлось узнать, что отец покрыл большую часть неустойки, как и не пришлось узнать то, что в ящиках был контрафактный алкоголь, который Генрих Лэсс успешно пересылал по дальнейшему маршруту контрабандистов, пользуясь своим положением. Так или иначе, сдача Оливером экзамена на получение водительской лицензии штата Сан Андреас была не самой тяжелой задачей. Работа водителем такси требует хорошего знания улиц города, по которым ты будешь развозить пассажиров, это поймет даже ребёнок. Оливеру сыграла на руку его любовь, привитая с детства, к географии и истории (последней той симпатизирует, всё же, в меньшей степени), как следствие – к картам и планам различного рода. Если учесть то, что общая площадь штата составляет всего несколько десятков квадратных километров, а работать предстояло в юго-восточного города Лос-Сантос, непонятно то, почему Оливер готовился к подаче заявления и собеседованию целую неделю. По всей видимости, сыграл свою роль непутёвый Эндрю, то и дело отвлекающий брата от важных для них обоих дел.
Практически досконально изучив карту города и штата, Оливер отправил свое резюме и через пару дней, после небольшого собеседования и теста, проверяющего знание города, был принят в таксопарк с нескромным названием «Вираж». Что касается Эндрю, он проводил дни за редкими подработками где придётся, в основном занимаясь привычными для себя делами – тратой заработанных в основном братом денег. Неизвестно точно, почему Оливер терпел такое поведение – возможно, брат тщательно скрывал свое расточительство, а быть может, Оливер, с детства нуждаясь в ком-то близком, кто являлся бы частью семьи и мог бы стать другом, прощал бьющую по его карману легкомысленность младшего брата.
Несмотря на постоянные затраты Эндрю на алкоголь и прочие радости нескончаемого распутства, Оливеру удалось собрать небольшую сумму в банке, чтобы приобрести небольшой дом на северо-востоке Лос-Сантоса. Дальнейшие несколько лет братья жили вместе в этом не самом безопасном районе, однако, умудряясь не попадать в передряги. Как минимум Оливеру удавалось их избегать, чего нельзя сказать о его брате. Впрочем, ничего серьезного или удивительного.
“Директор Джеймс Джонсон спустя пару месяцев работы дал мне неплохое повышение. Я был одним из лучших водителей в своей категории. Он предложил мне более удобный график – один день я работал за баранкой, второй на диспетчерском пульте, а на третий – был полностью свободен. Он был первым, кто увидел во мне потенциал, не знаю, может быть, огонь в глазах или еще какую-то чушь, так или иначе, отчасти благодаря ему я стал тем, кем стал. Хотя вряд ли это было ключевой точкой, повлиявшей на всю дальнейшую судьбу – на его месте мог быть кто угодно другой”
Сидя за рулем такси, в том числе и после наступления темноты, Оливеру приходилось видеть многое на улицах. Примерно треть Лос-Сантоса составляют бедные кварталы, так называемое гетто. В разные времена где-то спокойнее, где-то жарче, но одно неизменно – огромное количество разношерстного сброда находит себе место там. Множество ублюдков обитает и в элитных районах, вроде Вайнвуд-Хиллз, несомненно, но основные массы сброда, прежде всего иммигрантов из Мексики, Испании, государств Латинской Америки, а также малоразвитое чернокожее население, обитает на этих улицах. Если собрать все деньги, которые были преступным путем приватизированы мелкими бандитами у загулявшихся зевак на улицах восточного Лос-Сантоса, за то время, пока Оливер колесил на такси по ночному городу, можно было бы успешно спонсировать какое-нибудь африканское государство на протяжении нескольких лет. Заодно и выселить на его территорию весь этот криминальный коктейль разных оттенков. Но не об этом. Оливер обладал врожденным чувством справедливости. За ним едва ли можно было заметить какие-то стремления создать мир во всём мире, или прочий утопический бред. Но, становясь невольным свидетелем преступлений, он изменил свое мировоззрение, в какой-то мере. Частично унаследовав характер отца, Оливер твёрдо решил заняться собой, чтобы быть готовым защитить себя и своих близких в случае необходимости. В свободные от работы дни он подолгу засиживался в спортзале, фактически, в самом центре гетто, неоднократно подвергался ограблениям. Лезть на рожон было бессмысленно, наличность Оливер с собой не носил, поэтому подобные происшествия редко заканчивались даже дракой.
”Я много гулял по вечерам, шел пешком домой через весь город. Наверное, мне стоило вести себя осторожнее. Однако, месяцы, проведенные в бедных районах по вечерам, научили меня осмотрительности и внимательности. В конце концов, я научился различать лица чёрных, это уже можно назвать успехом такого рода вылазок”
Одна из таких прогулок, впрочем, чуть было не свела Лэсса в могилу – возвращаясь домой из спортзала, он увидел убегающего по переулку от детектива в гражданском, со значком на поясе, какого-то чернокожего парня. Оливер заметил, как тот сбросил в кусты пистолет, и, замешкавшись у поворота в переулок, неожиданно для беглеца стал перед тем каменной стеной. Бегуна задержали, а его друзья следующим вечером поджидали Оливера на машине. К счастью для последнего, эти парни не оказались полными идиотами, он отделался лишь парой ушибов и небольшой отметиной от прижатого к шее дула пистолета.
“Возможно, именно этот случай дал неплохой задел для моего будущего. Чувствовать себя загнанным в угол – последнее, что мне хотелось бы чувствовать, и выводы, которые я сделал после похищения и разговора с уличной шпаной, оставили свой след. Такое не должно было повториться еще раз”
OOC
